как какое-то животное, пережив в своей жизни встряску он желает навсегда в дальнейшем оградить себя от такого, хотя и понимает, что такое осуществить просто невозможно. Но, представив себе такую "утопию", закрывается в панцирь, который, по его мнению, должен защитить его от всего, от всего на свете, даже от того случая, что случился с ним ранее . . .
через какое-то время, возомнив себе невесть что или просто его тянет туда, как мотылька на пламя свечи, он опять направляется туда же . . .
проходят первые минуты, он затаив дыхание ждет, напрягаясь пытается найти в своем панцире ту слабинку, которя может опять привести к катастрофе, но к его удивлению ничего подобного нет . . .
прошло уже минут 20. он все еще напряжен. но опять ничего странного. "все, все то прошло.мне уже ничего не грозит,"-восклицает он! И тут, как далекие раскаты грома, какие-то нотки в его душе, или в панцире заставляют его насторожится . . . потом еще раз и еще . . . и он понимает, что все это было всего лишь утопией . . . и пытаясь не поддаться панике он с позором покидает то место, не заботясь как это выглядит со стороны . . .
через какое-то время, возомнив себе невесть что или просто его тянет туда, как мотылька на пламя свечи, он опять направляется туда же . . .
проходят первые минуты, он затаив дыхание ждет, напрягаясь пытается найти в своем панцире ту слабинку, которя может опять привести к катастрофе, но к его удивлению ничего подобного нет . . .
прошло уже минут 20. он все еще напряжен. но опять ничего странного. "все, все то прошло.мне уже ничего не грозит,"-восклицает он! И тут, как далекие раскаты грома, какие-то нотки в его душе, или в панцире заставляют его насторожится . . . потом еще раз и еще . . . и он понимает, что все это было всего лишь утопией . . . и пытаясь не поддаться панике он с позором покидает то место, не заботясь как это выглядит со стороны . . .